Лавровый лист

- Ничего такого не случится, - буркнула я под нос, разговаривая, сама с собой, вытаскивая из тарелки с супом лавровый лист, - тоже мне, новость. 
И, правда, ближайшие часа три не происходило ничего вовсе. Я успешно расправилась с запоздавшим обедом, вымыла посуду и продолжила заниматься различными делами, которые никак не давали мне отдохнуть. Погода была ужасная; весь день шел ливень. День был вполне обычен, и меня это даже начинало раздражать. В последнее время всё как-то слишком обычно. Ведь бывает же так - ничего не происходит, и вот хоть ты тресни!
Я не знаю, что происходило в заваленной книгами комнате, пока я дремала на рабочем столе.
Неделька выдалась бешенная, и работы было туева куча, голова пухла и всё ломило. Но никуда не денешься. Хочешь жить – умей вертеться… ну или как-то так.
Мой крепкий сон, о чем уже не припомню, был нарушен звонком телефона. Именно в тот момент у меня в голове проскользнула мысль, что надо бросать привычку класть телефон так близко к лицу. Во-первых, это вредно, ибо уже все уши прожужжали нам “утренние новости, полезные советы”, что излучение влияет на наш организм ну и всякая подобная лабуда. Во-вторых, конечно порой приходится подпрыгивать от неожиданных звонков, например как сейчас.
Я лениво протянула руку к трубке и постаралась открыть глаза хотя бы так, чтобы прочитать какой “хороший” человек нарушил мой покой.
“Верунчик” – высветилось на экране.
“Попадись мне под руку, когда я в таком состоянии, Верунчик!” – подобные  мысли часто посещали меня, особенно когда я находилась в полной гармонии с тишиной и покоем. Что ж, “не долго музыка играла”…. Не помню, откуда цитата, но на язык попадается частенько.
А музыка, правда, играла не долго. “Верунчик” не дождавшись ответа, перестала тревожить мои ушки, и вызов прервался.
Тишина.
Наконец-то. Я так хотела ее получить. Еще минуты три я могу наслаждаться этой нелепой прихотью, а потом, держу пари, вызов повторится. Так всегда и бывало,… если уж звонить Оксане Дмитриевой (говорю о себе) так уж звонить и дозваниваться! – думаю, таким девизом пользуются люди, пытающиеся до меня достучаться.
Достучаться…хорошо, что еще не ломятся в дверь!
Собравшись с силами и нежеланием приобрести бодрый вид, я все - таки заставила себя встать с кожаного кресла, которое подарила мне сестра на прошлый день рождения.
Хорошо отпраздновали. Главное, без мужиков!
А знаете, что бывает, когда на твоем празднике нет мужиков? Не знаете? Ну и отлично! Будет мучить любопытство – попробуете, и тогда я думаю, поймете, о чем я толкую.
Так вот что, говоря об этом кресле…
Светлая мягкая кожа с темно-коричневыми прослойками по бокам… и маленькая дырка сбоку. Прожгла сигаретой. Жалко-то как было! Я на нем засыпала уже ни раз. Порой мне кажется, никакая кровать лучше не будет. Ну да глупости, что ж уж мне о своих жизненных слабостях толковать. 
“Надо бы выпить кофе!” – еще одна хорошая мысль за сегодняшний день. Замечательно.
Пошла, сварила, наливаю в чашку…
Вот это запах!
Ммм…
Прошло уже целых семь минут, с момента подъема. Я успела встать, выпить этот блаженный напиток, а “Верунчик” так и не объявилась. Хм. Странно.
Ну да ладно. Позвонит еще.
Включаю телевизор…
Ничего хорошего как всегда.
Новости…
Ммм.… Сегодня Макс ведет утренний репортаж. Интересно, сколько Нахимов ему заплатил за этих тюлений в зоопарке? Не думаю, что много.
Нахимов мой муж. Уж привыкла называть по фамилии этого мужчину. Что за человек! Всех своих репортеров зашугал! Ну, нельзя так к людям относиться. Они упахиваются за копейки, канал его раскручивают этими “дневными новостями”, а в ответ получают грош, коль не меньше и гору упреков в свой адрес. Бедолаги эти журналисты…слишком занятые люди, не знающие ни свободы слова, ни личной жизни, ни личных интересов. Хотя, Нахимов вечно твердит, что всё у них есть, и они вполне счастливо состоялись в жизни. Ну-ну, возможно. Только вот мне почему-то не верится. Впрочем, всё равно.
В соседней комнате послышался какой-то частый стук о стол. Точно телефон! Вибрация… вечно пугаюсь этого скрипа, особенно когда мобильный лежит на чем-то слишком твердом и этот грохот чрезмерно велик.
Я видимо и не заметила, как отключила звук с прошлого звонка. Того самого, который поднял меня на ноги.
Вспомнишь солнце – вот и лучик. Нахимов.
- Да, любимый? Ужин? Конечно, жду. Хорошо. Ладно, дорогой. Нет, я не собираюсь никуда, презентация была вчера, а сегодня у меня много работы, доделаю дома, потом займусь стиркой. Буду ждать. Во сколько? В семь? Отлично! Целую.
В общем, это то, что бы вы могли услышать, стоя в одной комнате со мной.
Весь оставшийся вечер я доделывала накопившеюся работу. Утомившись от огромного ее количества, я занялась стиркой, после чего меня стал мучить вопрос – почему не перезвонила Вера?
Зная эту девчонку двадцать три года, это было с ее стороны как-то необычно. Она всегда дозванивалась мне. Перезванивала всегда, даже чтобы сказать, что ошиблась и по привычке набрала мой номер.
Тут что-то не так. Я уверена.
Нужно позвонить.
Гудок. Второй. Третий.
     -   Але, – раздался подозрительно еле слышный голос.
- Ты звонила? – первое, что я всегда спрашиваю в таких случаях.
- Он меня бросил, – последовал шокирующий скорый, но всё такой же тихий ответ. (Речь шла, видимо, о ее муже).
- Что?? Не понимаю!
- Приезжай, пожалуйста, мне так плохо! – последнее, что я услышала. Она положила трубку.
Такой я ее никогда не слышала. На самом деле, столь краткий разговор привел меня в какое-то заблуждение, но теперь точно была уверена, что мне надо делать.
Я поехала к Вере.
Моя  белая “тайота камри” стояла возле подъезда. Вчера я поленилась загнать машину в гараж, ибо поздно вернулась с работы.
Сев за руль, меня не покидали мысли о том, чтобы могло такое произойти.
Он ее бросил.
Сукин сын!
Он мне никогда не нравился! Наверное, именно поэтому мы не могли с ним найти общего языка. А теперь уже и не потребуется… Ублюдок.
Я взглянула на часы. Шесть тридцать. Мой Нахимов придет в семь. Надеюсь, я успею вернуться к этому времени. По пустой дороге мне ехать всего ничего.
Стрелка спидометра зашкаливала за сто.
По дороге к Верке я успела выкурить сигарету и, оказавшись у ее подъезда, лихо разделалась с еще одной.
Проходной код я знала, и, быстро вводя нужные цифры, думала, что бы могло такое случиться.
Вера жила в пятиэтажном доме. Гиблое местечко. Даже лифтов не было. Приходилось бегать пешком. Причем она как назло жила на четвертом этаже,  не последний, и на этом спасибо.
Я поднялась на ее этаж.
Здесь как всегда было мрачно, пусто, темно. Ее соседка была жуткая кошатница. Всегда было желание пересчитать ее кошек, но вечно сбивалась со счету. Причем половина из них – черные!
Вонь на этаже стояла проклятая.
Я подошла к ее красной двери, с цифрой “14” по середине и позвонила в дверь. Ответа не последовало.
Повторный звонок.
Сплошное игнорирование.
Что за ерунда?
Я застучала в дверь, но осталась стоять, как и стояла минуту назад. Она не открывала.
Тогда я дернула за ручку, и…правильно мыслите, дверь открылась.
Я вошла в ее квартиру, нет, не медленно, как это происходит во всяких боевиках, и я не вбегала как сумасшедшая, как в фильмах ужасов, я вошла в двухкомнатную квартиру осторожно, но довольно в скором темпе.
Обнаружила я Верку сидевшую на кухне. Она прикрыла лицо руками и, по-видимому, ревела. Не плакала, а именно ревела. Знаете, как ревут женщины, когда остаются ни с чем. Вот это был именно такой случай.
Я зашла на кухню и села рядом. Как-то необыкновенно быстро, наверное, просто автоматом, по привычке, взглянула на часы, стоявшие на круглом столике, мокром от слез. Время было без пяти семь.
Что ж, опоздала. Ну ладно. Подождет. У моей подруги горе.
Я достала пачку “русского стиля” и опять закурила.
Вера не поднимала головы. Она видимо ждала, когда я спрошу, что случилось. Ну вот, дождалась, пожалуйста:
- Что произошло?
Не подумайте, это не одолжение, это моё любопытство и сострадание конечно.
Как же жалко она сейчас выглядела! Красные глаза, смазливое такое личико, синяки под глазами.
- Ну? – переспросила я уже в более твердо.
- Он сказал, что у него есть любовница, – еле выдавила она, захлебываясь слезами.
- Кто она?
Тут началась истерика. Она издавала такие звуки…при всей моей богатейшей (да, скромности не отнимать) фантазии, я бы не смогла найти достойного определения этим возгласам.
- Вера смотри на меня! – я сжала ее плечи так, что она аж взвизгнула, как резаная свинья. – Кто она? – повторился вопрос.
- Это его Анжелка… - с горем пополам выдавливала она из себя по букве. Вернее, по звуку.
- С которой он работал? В одном офисе сидел? – я начала вспоминать всё связанное с этим именем, и, кажется, поняла кто это.
- Дааа…. – это “да” переросло в очередной возглас.
Вопросов задавать я больше не стала. Тут и так всё было ясно. Обычная, примитивная такая ситуация.
Верка прижалась ко мне, как только я затушила сигарету. На моих руках она ревела еще около получаса. Потом мы стали обсуждать происходящее, и конечно, я ее успокаивала…
Мне были чужды эти сопли, эти слезы,…но ее мне было жаль. Действительно, жаль. Я не хотела бы оказаться на ее месте. Наверное, это больно.
Я не хочу рассказывать о чувстве потери, кто знает, тот знает, а я надеюсь, что не узнаю никогда.
Логично? Возможно.
Вечер выдался беспокойный, и  вернулась я домой уже в двенадцатом часу.
Даже не поленившись, загнала машину в гараж, зашла в ларек за еще одной пачкой сигарет для себя и Нахимова, и поплелась домой, как выжитый лимон, опустошенная, замкнутая…такая вся в мыслях и сожалении о случившемся с подругой.
Я знала, этот козел к ней еще приползет, но вот простит ли она? Простит.
Все мы прощаем. Почему? Да потому что баба есть баба. Любим мы их по гроб жизни и видимо такова наша судьба. А им Бог единственный судья.
Читала в какой-то книге, не припомню названия, но сказано было так : “те кто прощают измену, обретают полную гармонию в дальнейших отношениях”. Что-то в этом роде.
В общем, поживем – увидим, доживем – узнаем.
Я поднялась домой, открыла дверь…,с ужасом взглянула на циферблат на мобильнике и, подняв глаза с экрана телефона, увидела глаза Нахимова.
Он был встревоженным, злым, отчасти разъяренным, таким напыщенным…. Я понимала, что виновата, что не позвонила, и дома обещала быть, не предупредила куда поеду и что собираюсь делать.… Чувство вины, конечно, меня приглушило….Я знаю, что он волновался, а я поступила как эгоистка в какой-то степени…
Но ведь и он не звонил….